Этот ужасный свет слепил, резал глаза. Я отчаянно зажмуривалась, пытаясь хоть как-то облегчить свои первые минуты в этом мире. Это так… странно. Вокруг сотни, нет, тысячи звуков: шелест листьев, крики птиц, приветственное мяуканье матери. Такое ощущение, что я прожила много лет абсолютно глухой, а тут вдруг прорезался слух, и мир обрушил на меня всю свою громкость. Ужасно. Но еще ужаснее то, что пути назад, в уютную темноту, больше нет. Нужно открыть глаза и посмотреть, с чего эта глупая кошка так разоралась. Что я и сделала.
Она была странной. Моя мать, имею в виду. Она была хороша, словно картинка, и мне даже стало в какой-то мере стыдно, что я мысленно обозвала ее глупой. Длинная серая шерсть мягкими волнами облегала ее изящное тело, а нефритовые глаза внимательно разглядывали меня. Я прищурилась и разразилась громкой недовольной тирадой, состоящей из фырканья и мяуканья. Мне самой понравилось, как звучит мой голос. Ну, а ей, видимо, не очень.
Подошел отец. В отличие от матери, он не лоснился от ухода и роскошной жизни. Он был худым, даже изможденным, с однородным серым мехом и блестящими холодными глазами цвета стали. И он с удовольствием слушал мой голос, при этом на его приплюснутой морде проступало выражение крайнего удовольствия и даже некоторой гордости.
Он повернулся к кошке, с обреченным видом лежавшей подле меня. А точнее, нас. Только сейчас я заметила своего брата, узревшего этот мир на пару минут раньше меня. Он был точной копией матери: такая же волнистая шерсть, тот же светло-зеленый цвет глаз. Он был куда слабее меня, костлявой кошки, не лишенной физической силы. Я окинула его пренебрежительным взглядом, убедившись, что он не представляет опасности моей жизни, и переключила свое внимание на родителей.
Тогда-то я впервые услышала голос отца: он напоминал мне карканье старого ворона. И звучал так глухо рядом с мелодичным голоском матери. Отец кивнул на нас с братом и что-то холодно сказал, а мать кивнула и опустила голову, стараясь не встречаться со мной взглядом. Затем появилась еще одна кошка с линялым рыжеватым мехом, выцветшими серо-голубыми глазами и низко опущенной головой. Она взяла моего брата за шкирку и вышла из палатки, а следом за ней и мать. Отец же направился в мою сторону. Я смотрела в его равнодушные стальные глаза и понимала, что пару секунд назад произошло странное событие, которое полностью изменило мою жизнь.

Мне хотелось сдохнуть. Безумно хотелось. Повалиться в жидкую грязь прямо здесь, посреди леса, и никогда больше не видеть этих серых глаз с их жестким выражением. Хотелось закрыть лапами уши, чтобы не слышать, как мой отец снова и снова повторяет: «Плохо! Отвратительно!». Но я крепко сжимала зубы и продолжала карабкаться вверх по скале, оступаясь, сбивая в кровь лапы. Потому что я знала, что отец готовит меня к главному испытанию в моей жизни. Испытанию, после которого я смогу стать тем же, кем был он. Брахманом. Жрецом.
Но сначала нужно было стать получить определенные знания во всех сферах. А мой отец был хитер, постоянно плел интриги, так что был в курсе всех событий, происходящих в племени. Так что у меня было преимущество перед другими борцами за место жреца, моими конкурентами. И я с удовольствием пользовалась им.
Но сейчас отец снова прикрикнул на меня, и я удвоила скорость. Все мои преимущества – ничто, если я не буду достаточно подготовлена физически. Достаточно, чтобы выдержать испытание.
Наконец, я забралась на скалу и рухнула прямо в колючие кусты ежевики, оставив на их колючках добрую половину шерсти. Силы покинули меня. Я ощущала безмерную усталость. Отец же, легко, будто специально дразня меня, без всяких видимых усилий вспрыгнул на уступ. Он окинул меня безразличным взглядом, словно на земле распласталась не его дочь, а просто кусок мяса (хотя, в его глазах так, наверно, все и выглядело) и равнодушно обронил, что на сегодня занятия закончены, и что я опять не оправдала его надежды. Я стиснула зубы так сильно, что на скулах заходили желваки. Заметив это, отец издал короткий каркающий смешок и скрылся в кустах. Я знала, что он отправился в лагерь. Мне же не хватало сил, чтобы просто встать с земли. Мои бока тяжело вздымались и опускались, шерсть свалялась и была покрыта толстым слоем грязи, из подушечек израненных лап текла кровь. Да и вообще, вид у меня был довольно жалкий.
Но я собрала остатки последних сил и с хриплым рычанием поднялась с земли. Да уж, до уровня отца мне далеко.
Хромая на все четыре лапы, я почти что поползла в лагерь. Надеюсь, папочка оценит мой подвиг. На душе было горько. И это заставляло меня еще сильнее утопать в сарказме.

Я вынырнула из кустов и остановилась, оглядываясь вокруг. Мне нужно было увидеть мою главную конкурентку. Мы не были с ней знакомы, хотя жили в одном племени.
Наконец, я заметила ее.
Болезненно-худая серая кошка, с острой мордочкой и глазами цвета самого синего льда. Черный кончик хвоста нервно подергивался, а сама ученица жадно пожирала какую-то дичь, но что это было при жизни теперь уже невозможно определить, так как остались одни внутренности да кровавые брызги, усевшие почву вокруг. Я знала, кто она.
Ее звали Вендеттой, и история ее была довольно незаурядна. Ее отец был брахманом, верховным жрецом племени. Ему давно уже присвоили имя Ворон из-за его кашляющего смеха и хриплого голоса, хотя я слышала, что раньше его звали Морфием. Ворона уважали и боялись безмерно. Он был жесток и обладал властью – страшное сочетание. Его влияние, казалось, не ограничивалось ничем: он даже принудил одну из кшатрий племени родить ему детей. Причем, не кого-нибудь, а Неферет – одну из красивейших самок племени с глазами цвета нефрита. Эта связь подарила миру двух котят: Косинуса и Вендетту. Но будущее обоих детей было предрешено: Косинуса забрала к себе мать, таким образом обеспечив ему беспроблемную жизнь. А вот Вендетте повезло меньше: Ворон забрал ее к себе, сделал своей ученицей и безжалостно мучил ее испытаниями, готовя к будущему жрицы. Хотя, возможно, для кошки это не такой уж плохой исход. Ведь она слишком походила на своего отца, чтобы Неферет смогла полюбить ее. Та же поджарость телосложения, тот же ледяной взгляд, тот же прищур…
Мне было жалко ее. Но я тут же встряхнулась, напоминая себе, что не имею право жалеть свою главную конкурентку. Вендетта и я были главными претендентками на место жрицы. Все знали, что серую кошку готовит сам Ворон – главный жрец племени, ее могущественный покровитель и отец в одном лице. Но она была лишена того, что в полной мере имела я. Любовь. Ее не любили. Мать презирала за схожесть с Вороном, брат был слабаком и полностью находился под влиянием Неферет, а отец использовал для достижения своих целей.
Я нерешительно двинулась в ее сторону. Она сразу же заметила мое приближение и облизнула губы. Выглядела она жутковато, если честно.
– Привет… Не помешаю? – кротко улыбнулась я, слегка прижав уши в знак подчинения. Но Вендетту не так-то просто провести.
– Привет, конкурентка.
Она сразу дала мне понять, кто я, и где мое место. Это задело меня. Я была ничуть не хуже Вендетты. Но она почему-то отказалась воспринимать меня, как соплеменницу. Только как соперницу.
– Мое имя Щелка.
– Я знаю.
Вот и поговорили. Славно. Она рассматривала меня, и я видела свое отражение в ее черных узких зрачках. Я знала, что похожа на нее в том смысле, в каком все будущие жрецы похожи друг на друга: худая, с выпирающими ребрами и лопатками, с гладким мехом серо-бурого цвета, испещренным полосками, с острой мордой и треугольными ушами. И в ее голубых глазах отражались мои зеленые, слишком яркие для жреца, цвета молодой листвы.
– Ты достойная соперница. – просто сказала она, и я вдруг почувствовала вспыхнувшую внутри гордость. Безусловно, это было начало очень странных отношений.

Все было как в тумане. Голова кружилась. Но отнюдь не от радости, хотя повод, безусловно, был. Меня только что выбрали в жрицы! Я видела, как глаза отца светятся холодной гордостью, а выжившие ученики смотрят на меня с завистью. Но среди пар этих глаз не было тех, которые я больше всего желала увидеть – глаз цвета молодой листвы. Глаз Щелки. И я знала почему.
Я видела, как ее лапы скользят по мокрому от ливня камню. Видела, как она отчаянно карабкается вверх, обдирая когти. Видела, как колючая ежевика впивается в ее бока и пускает тоненькие струйки крови.
Я видела мольбу в ее глазах. Но я просто стояла и смотрела на ее отчаянную борьбу за жизнь. Да что со мной?! Это же Щелка! Я не могу допустить, чтобы она свалилась со скалы и разбилась насмерть! Но в голове билось отцовское наказанье: «Все они – твои враги. Их ждет смерть. Не щади никого!» А Щелка? Нет, нет, нет! Только не она!
Я не могла сдвинуться с места, лапы парализовало. А она отчаянно молила меня о помощи, ее крик разлетался над мрачными скалами, словно шипом пронзая мое сердце.
– Венди, помоги мне, пожалуйста! Венди! Умоляю тебя, ради нашей дружбы! – кричала она, и ее просьба эхом отзывалась в моей голове.
– Я… Не… Могу… – с трудом выдавила я сквозь стиснутые зубы.
Ее глаза широко распахнулись, задние лапы беспомощно болтались в воздухе. Она соскальзывала. Я видела это. Я могла ей помочь. Могла спасти ее жизнь. Могла спасти нашу дружбу. Нужно было расставлять приоритеты.
– Вендетта… – ее голос упал до тихого шепота, не громче шелеста ветра. Она странно всхлипнула, когти в последний раз скрежетнули по мокрому камню.
Я закрыла глаза.

Я прятался в кустах от своего наставника. Я знал, что если он найдет меня, то наказания не избежать. Я нашел укрытие возле палатки Ворона – верховного жреца племени. Его слишком боятся, чтобы попытаться нарушить его покой поисками моей персоны.
Тут я понял, что ошибался. Раздался легкий шорох раздвигаемых веток, и на поляне перед палаткой появилась Вендетта. Я хорошо знал ее. Ей победила в недавних испытаниях и была одной из новых жриц племени. И она была дочерью Ворона.
Она тихо прошипела что-то, и я понял, что она звала своего отца. Тот вскоре появился, довольно заспанный, что неудивительно, ведь в свои права вступала ночь. На лагерь опустилась темнота.
– Вендетта? – удивился Ворон, – Что ты тут делаешь?
– Я искала тебя. – ее голос больше напоминал шипение не вовремя разбуженной змеи.
– За… – договорить он не успел.
В темноте сверкнули ее глаза, полные ненависти. И в ту же секунду Вендетта бросилась на своего отца. И я понял, почему она победила в этих испытаниях. Она двигалась так же быстро, как молния. Вспышка – и врага уже нет в живых.
Вендетта сдавила зубами горло Ворона. Горькая бардовая кровь хлынула ей в рот. Я видел, как ее мордочка перекосилась от отвращения, но она лишь сильнее сжимала челюсти.
Ворон страшно захрипел и обмяк. Жизнь покинула его.
Вендетта еще несколько секунд продолжала душить бесчувственное тело отца, но потом отпустила. Кровь стекала по ее подбородку и серой грудке.
– Ты больше не сможешь загубить чью-то жизнь… – прошептала она, а затем, быстро развернувшись, скрылась в зарослях.
Я же еще долго смотрел на мертвого верховного жреца, наблюдая, как его темная кровь впитывается во влажную землю.

Вендетта представляет собой чересчур костлявую кошку, с поджарым телосложением и выпирающими лопатками и ребрами. Красоткой ее назвать сложно. Всего в ней «слишком». Слишком худое тело, слишком длинные лапы, слишком большие уши. Кошка абсолютно непропорциональна. Мех красоты не прибавляет: грязно-серого цвета, на спине он светлее, чем на животе. Задние лапы, покрытые бурыми полосками, едва выделяющимися на фоне густой шерсти, и хвост имеют темно-серый цвет. Кончик хвоста почти черный, как и подушечки лап. Мордочка острая, треугольная, с большими неровными ушами, также представляющими собой треугольники. Нос длинноват, имеет бурый цвет, а кончик уж совсем какой-то ржаво-розовый. На лбу шерсть складывается в причудливый рисунок, при ближайшем рассмотрении представляющий собой две галочки, но именно этот рисунок придает кошке безобидный и почти наивный вид. Усы белые, редкие и торчат в разные стороны. Вдоль левого уха тянется длинный шрам, почти скрытый шерстью. Однако, место, где он находился, угадывается по узкой полоске более светлой шерсти. Единственное, что в ней хорошо, так это глаза. Они сделаны будто из самого синего льда, удивительно глубокие и холодные, обведенные узкой черной полоской по всему миндалевидному разрезу. Их выражение трудно разгадать, плюс ко всему, кошка предпочитает говорить тихим голосом, чтобы изо всех сил приходилось напрягать слух. Походка ее иногда кажется нетвердой, но по большей части лапы не подводят свою обладательницу. К чести кошки следует заметить, что под шкурой нет ни единого грамма жира, одни лишь литые мускулы.

Вендетта с детства отличалась натурой, такой же холодной и бесстрастной, как и ее глаза. Наверное, виной всему то, что в детстве она была лишена любви, да и детства то особенного не было. Просто бесконечные тренировки, готовящие ее к самому главному в жизни испытанию. Венди была постоянно истощена физически и морально, поэтому сил на эмоции у нее оставалось крайне мало. Она думала, что после того, как она станет жрицей, жизнь будет проще, но все оказалось совсем не так. Наоборот, ей приходится быть еще осторожнее и осмотрительнее, вести двойную игру, а ложь уже давно стала частью ее натуры. Ее чувства всегда носят личностный характер, то есть доминирующую роль в ее целях и желаниях играет слово «я». Эгоизм чистой воды. Но такой уж ее вырастили: неприученной думать о том, что ощущают другие, непонимающей. Она не отличается тактом и деликатностью, ее нельзя назвать чутким и хорошим другом. И сама Вендетта часто страдает оттого, что она такая. Какая-то ущербная. Кривая на один бок в моральном смысле. Не имеет искренних привязанностей, не принимает любви и дружбы, скупа на эмоции. Тем не менее, у Вендетты отличная интуиция, которая и ведет ее по жизни, подсказывая что да как. Кошка обладает природной харизмой, даром убеждения и красноречием, так что может уговорить почти что любого. Трудности же закаляют ее и без того волевой характер, заставляют стискивать зубы и идти вперед к своей цели, несмотря ни на что. Венди умеет быть мягкой, уступчивой, но чаще всего она – жесткий лидер, хотя и подчиняет верховному жрецу. Она всегда руководствуется собственной выгодой, хотя все коты племени считают, что Вендетта предана верховному жрецу всей своей плотью и кровью и готова забыть о своих интересах ради него. Но это не совсем так. Просто Венди умеет играть нужные роли и плести коварные интриги. Просто она живет по правилу «все против всех». И это часто спасает ей жизнь, помогает найти выход из самых трудных ситуаций. Вендетта достаточно умная, но не любит это афишировать, предпочитая, чтобы ее считали дурой – так ей проще маскироваться. Идеальный камуфляж. Никто не заподозрит скромную, кроткую и тихую жрицу, истово верящую в Шиву и исполняющую свои обязанности со всей ответственностью в каких-нибудь темных делишках, которые она, без сомнения, часто творит. Вендетта легко способна завоевать доверие и уважение, она может долгое время притворяться белой и пушистой, а потом вонзить вам коготки в спину. На ее репутации нет ни одного черного пятна. Но сама Венди считает, что она на грани безумия и удивляется, как остальные коты еще этого не заметили. Воспоминания постоянно терзают ее душу. Во сне она часто слышит крики умирающей Щелки. Лучшей подруги у Вендетты никогда не было, но Щелка лучше всего подходила под это определение. Во рту она порой чувствует горьковатый привкус отцовской крови, а сцена уходящей из его серых глаз жизни давит на совесть тяжелым грузом. Но разве не отец учил ее выживать любой ценой? Даже если ради этого придется пожертвовать жизнями тех, кого якобы любишь. Всегда псевдочувства и псевдоэмоции. Нельзя верить даже самой себе. И от осознания этого факта даже у жесткой Вендетты на душе становится горько.

Рост: 44 сантиметра в холке.
Вес: 3,5 килограмма.
Лучшая область: бег.
Любимая дичь: белая рыба.
Любимый запах: аромат хвои, дождя, ландышей.